Один из организаторов анархистского клуба в Питере, недавно закрытого чиновными врагами, рассказал «Автоному» об опыте работы Vegan Club. Интервью было взято за некоторое время до закрытия, когда клуб еще работал в полную силу.

— Чем за все существование клуба можно похвастаться?

— Могу выделить несколько моментов. У нас ничего не воровали: за все 1,5 года жизни клуба помню только 2 случая. Оба связаны с массовым количеством народу. На Punkbike-фесте у девочки угнали велик, а на фримаркете, когда было больше 400 человек, у чувака утащили куртку, но потом вернули. Правда, без денег. Однажды какой-то молодой панк принёс значок и сказал что-то типа «ой, я укрыл по привычке — возвращаю». Ещё круто было, что, когда у нас сформировался определённый круг доверия: в точке продажи веганской колбасы и сосисок не было продавца. Каждый просто брал колбасу и кидал в банку деньги.
Это первое, что приходит на ум. Можно добавить также про регулярные благотворительные концерты, ежемесячные фримаркеты, выезды в приюты и развитие волонтёрской движухи. На днях мы делаем акцию, в которой участвует на текущей момент около 130 человек. Из них и 40 человек не наберётся, которые как-то связаны с панк-хк субкультурой. И наш проект стал катализацией всего веганского в городе. После нас открылось около 7 вегетарианских заведений разного толка: это и магазинчики, и кафешки. Ещё выпендрюсь, если скажу, что мы запретили консулам Швеции и Голландии открывать шампанское у нас — они делали это на улице. Так что для нас принцип равенства так же важен, как и другие. Никто не бухает внутри: ни консулы, ни крастеры. С запретом на алкоголь и табак внутри проблем не было почти никаких. Многие курящие-бухающие поддерживали эту тему, проблем не было даже с Никоновым из ПТВП. Точнее она была, но мы её решили до концерта. Была только проблема с вокалистом одной американской хардкор-команды.

— Все ли инициативы были популярны среди публики?

Инициатив было много и наших, и не наших. Были языковые занятия, йога, отчеты путешественников. Однако хотя бесплатные занятия — это хорошо, но люди на них не ходят так активно, т.к. нет того веса, который дают занятия, в которые вложены деньги или другие ресурсы.

— Что не удалось реализовать?

Не удалось реализовать раздельный сбор мусора, так как там начались проблемы с администрацией. Они хотели, чтобы мы им платили за вывоз и за проблемы, которые обычно бывают от концертов, они бы тогда башляли мусорам, и сами бы вывозили мусор, а мы этого не хотели.

— И какие вещи, изначально не продуманные, всплыли в процессе?

Почти всё мы делали методом тыка, соответственно и проблемы возникали то там, то здесь. Наверно, больше это связанно со строительством. Но круто, что находились разные решения. Например, чтобы подключить воду нам пришлось вырыть траншею в 2,5 метра глубиной и подключиться к пожарному гидранту под давлением с помощью специальной муфты и сверла, а стенки, чтобы избежать обрушения грунта пришлось укреплять разными способами при этом всём ещё в траншее был насос, который откачивал грунтовую воду.. Всё это было с согласия администрации!

— Удалось ли реализовать проект на самоорганизации?

Смотря что подразумевать под словом самоорганизация. Если независимость и чёткое следование поставленным принципам, то да. Если имеется в виду некий коллектив, где все-все решения принимаются консенсусом и все делают всё, то нет. Конечно, решения-то у нас и так принимались консенсусом, но без кворума. В самые трудные времена нас было всего 3 человека, и мы сами решали, что к чему. Ну и многие последующие вещи были повязаны всего на таком же количестве людей. Это выходило скорее из-за наличия опыта и желания двигаться, делать что-либо, нежели желания некого всеобщего контроля за всеми процессами. Хочется добавить, что сформировался мощный коллектив, который по уровню самоотдачи \ альтруизму может дать просраться всяким коммерческим бизнес-проектам, как в плане активности, так и креативности. Ну и то, что у нас все эти полтора года все, а многие на полную катушку, работали за еду, за идею тоже говорит о многом.